Вслед за рассказом об авторе, чьи идеи отозвались много лет спустя в одном из самых масштабных бэт-комиксов за всю историю, обратимся к случаю, когда почти забытый комикс о Бэтмене заполняет нишу, к которой практически никто не обращался до сих пор.
Да, в это трудно поверить, но есть такие аспекты Бэтмена, которые почти никто не рассматривает. Одна из них — как «самый вариативный супергерой», персонаж, буквально символизирующий поворот кейп-комиксов к мрачному реализму, позволяет говорить о реальных социальных проблемах, а конкретно о расовой проблематике Америки. А он практически никак этого не позволяет. Вот вы, может, до сих пор не обращали внимания (и с чего бы вам: вы, как и я, не живете в этих контекстах), но весь Бэт-миф — это очень «белый» миф. И вопрос не только в том, что большинство персонажей бэт-комиксов — белые, а не-белые частенько имеют в основе этнические карикатуры (Бэйн, Рас Аль-Гуль, Шива). Вопрос в том, что вокруг риторики «белой» консервативной Америки строится весь миф о Бэтмене, мир в нем рассматривается так, как его видит белый человек. Коррумпированная полиция ужасна, потому что полиции доверяют, от нее ждут помощи. Человек, который с помощью собственных сил и ресурсов наводит порядок там, где пасует закон, является героем. Тайная двойная жизнь, связанная с не вполне законными действиями — это романтично. Если вы не понимаете, как эти вопросы выглядят для людей, живущих в других обстоятельствах — неудивительно; как я уже говорил, с чего бы нам. Однако «у них там в Америке» некоторые вопросы стоят куда острее.
Вопросы-то стоят, но искать ответ на них берутся редко и неохотно. Редкий пример — Batman #44 Скотта Снайдера при поддержке Брайана Аззарелло и с чудесным рисунком Джока. При этом Снайдер там скорее занят всегдашними своими метафорами о параллельном росте и изменении Бэтмена и Готэма, и социальная проблематика ему нужна постольку-поскольку. Зато в этом выпуске цитируется (пусть и очень незаметно) как раз тот комикс, о котором у нас сегодня идет речь.
Бэтмена как героя для «незащищенных слоев населения», оберегающего угнетенных, рассматривал еще молодой Фрэнк Миллер. Но и он не пошел дальше определенного предела. У Миллера Бэтмен — это человек в костюме летучей мыши, никаких сюрпризов.
Нужен Кристофер Прист, чтобы сказать: прежде всего, Бэтмен — это БЕЛЫЙ человек в костюме летучей мыши. И кое-кому это гораздо заметнее, чем нам с вами.
Batman: the Hill вышел в 2000-м году в формате ван-шота, чуть было не был отменен в последний момент, и является едва ли не единственным «заходом» на социальную проблематику черных гетто среди бэт-комиксов. И уж точно единственным убедительным бэт-комиксом об этом. «Холм» не во всем удачен и сам Прист его не очень любит, утверждая в интервью, что его сценарий не был как следует реализован. Винить в этом надо или редакторский состав, или, что менее вероятно, Шона Мартинбро, рисовавшего помимо «Холма» часть рана Грега Ракки на Detective Comics и здесь тоже не хватающего звезд с неба. Но в целом комикс удался, и замечателен сразу с нескольких позиций: Прист мастерски рассказывает короткую историю о Бэтмене, поднимает непростые и редкие для бэт-комиксов темы, и высматривает в этих темах совсем не то, чего можно было бы ожидать. Один из самых выдающихся черных сценаристов в американском мейнстриме рассказывает нам о том, как бэт-миф встраивается в реальность черной Америки и через что ему для этого нужно пройти. Это не «похвалите нас, какие мы социальные» Hard-Travelling Heroes или Superman: Grounded. Это разговор о том, что есть на самом деле, в котором Бэтмен только иногда превращается в риторическую фигуру. В некотором смысле это история о том, как Бэтмен попадает в другой, «реальный» мир, и как он к нему адаптируется. Конечно, в конце Бэтмена по законам жанра ждет триумф, но читатель не закроет комикс с ощущением, что проблему уже решили без него — Бэтмен сам признает в финале, что бессилен перед тем, с чем столкнулся.
Прист вводит в Готэм округ Хилл, Холм, населенный преимущественно черными ребятами и практически «невидимый» для городских властей. Мы раньше не бывали там, потому что и для нас, читателей, этот округ «невидим». Но куда занятнее, что там практически не бывают ни Бэтмен, ни комиссар Гордон. И тот, и другой в начале сюжета вынуждены плотнее заняться Холмом, но не знают, ни как это сделать, ни даже с чего начать.
В Готэме всё всегда гипертрофированно плохо, и даже солнце там появляется только по редкой сюжетной необходимости. На Холме все тоже очень плохо — но самым простым и обыденным образом. Полиция не защищает, работы особой нет, кругом упадок, от которого спасают только апатия и наркотики. Всем на Холме заправляет крайне мерзкий тип Демитриус Корли, и самое главное, что нужно понимать о Холме — это что поскольку Бэтмен там практически не действует, в гетто не знают о нем. У Бэтмена нет легенды. Его не боятся. А значит, он практически бессилен. Бэтмен — это страх. А в жизни жителей Холма столько невзгод, проблем и «головняка», что они просто перестали бояться. В американские мифы они не верят, и Бэтмену придется действовать другим путем. И в кои-то веки подводка «Бэтмену придется действовать другим путем» не означает «Бэтмен подумывает взять в руки пистолет».
Прист подчеркивает важную особенность того, что происходит при столкновении Бэтмена с социальными проблемами — он часть борьбы, но не спасение и не решение всех проблем.
Большое достоинство Кристофера Приста на комиксах о черном гетто — удивительная аутентичность того, как ведут себя и разговаривают персонажи. Снайдеру в упомянутом выше «Simple Case» пришлось фактически заставить всех уличных ребят замолчать, чтобы не разрушить случайно эффект присутствия. Прист, чей комикс вышел еще до появления на телеэкранах сериала «Прослушка» (после которого все сценаристы США решили, что справятся с черным сленгом), дает своим уличным подросткам голос. Может быть, иногда он слишком нажимает, заставляя персонажей, в частности, Деметриуса Корли и комиссара Гордона проговаривать вслух основные темы комикса, но что поделать — глупые белые люди иначе не поймут, потому что привыкли думать только о себе.
Так бой за душу Холма воплощается в конкретном человеке — подростке по кличке Голливуд, который в начале истории чуть было не убивает Бэтмена, и за шанс спасти душу которого Бэтмен и бьется последующие сорок страниц. А о том, что в основе внимания и Бэтмена, и Гордона к Холму лежит «белое чувство вины», злодей напомнит им больше одного раза. В общем, это комикс о «белой вине» — и героев, и читателей, и издателей. Эта вина заставляет что-то делать, но одновременно поддерживает в вас чувство, что вы уже раньше необратимо подвели тех, для кого «что-то делаете». Да и вспомнили о них только по случаю.
В смысле интриги это очень традиционный комикс о Бэтмене — темный рыцарь разыгрывает сложный гамбит, в результате которого все фигуры оказываются там, где они ему нужны, и побеждает не за счет кулаков или гаджетов, а сильной волей. Помимо тематики, интересен он прежде всего тем, с какой сценарной экономией Прист решает свои задачи. У комикса, как уже было сказано, всего сорок страниц, и Прист полностью избегает декомпрессии, насыщая каждую страницу максимумом информации и событий. Его экономность — это не только способность рассказать максимум истории за минимум страниц, но и правильный выбор средств. В «Холме» не слишком часто меняются сцены, в диалогах нет лишней экспозиции, а все поступки героев ясны и не требуют дополнительных объяснений (разве что для понимания некоторых нюансов комикс лучше прочитать дважды). Разве что, конечно, плотная упаковка страниц вредит рисунку, слишком большую часть которого приходится закрыть пузырями с текстом.
Но рисунок тут, прямо скажем, не сокровище. Мартинбро стремился сделать грубый, угловатый комикс, схожий с реальностью, которую он изображает, и к тому же подражал криминальным комиксам восьмидесятых-девяностых с их густыми тенями, тяжелыми линиями и толстыми контурами, будто воспроизводящими граффити из гетто. Но в сочетании с модной (в начале двухтысячных) цифровой покраской Бена Дималгалива, очень темной и приглушенной, получился комикс, в который нужно всматриваться, пытаясь разглядеть самое важное среди теней. Вышло атмосферно, но местами не очень читабельно.
В комиксе много действия — что не означает, что тут много драк и перестрелок. Прист обращается к экшену, когда он нужен для того, чтобы рассказать «бэтменскую» историю. Это вообще очень важный его талант, как автора — не забывать, в чем ключевые сильные стороны комиксов и персонажей, за которые он берется. Конец девяностых был в этом смысле упадком для бэт-комиксов, когда в них рассказывали истории какие угодно, только не уникально присущие Бэтмену. Бэтмен Приста озорничает со всеми основными элементами мифа, от гаджетов до внезапных исчезновений, чтобы мы даже посреди серьезного комикса о социальных проблемах не забывали, что читать про Бэтмена увлекательно.
Чтобы сделать комикс как можно более «бэтменским», Прист даже делает намеренно картонными некоторые диалоги, как тот, в котором Бэтмена спрашивают через дверь «Вам чего?» а он отвечает «Правосудия».
На остальных же страницах комикса диалоги Приста просты, остры и энергичны.
В последующем к теме практически никто не возвращался. Это отчасти понятно — комиксы о социальных проблемах это генетически скорее вотчина Супермена, и ребятам в гетто нужна надежда, а не страх перед правосудием, этого добра у них и так хватает. Но прочитав «Холм», нельзя не замечать в каждом последующем бэт-комиксе, претендующем на то, чтобы быть детективным и криминальным, как эта «криминальность» чаще всего однобока и как город-метафора Готэм оказывается довольно определенной метафорой. В нехорошем смысле монохромной.
Потому что Бэтмен, напоминает нам Кристофер Прист — это БЕЛЫЙ человек-летучая мышь. Это не хорошо и не плохо. Это просто надо иметь в виду.
