Небольшое объявление, прежде чем вы погрузитесь в очередной прекрасный текст Жени. Новогодние праздники внесут небольшие изменения в график публикации рубрики, из-за чего следующий выпуск выйдет на неделю позже, т.е. 19 января. Перенос этот разовый, потому что все мы люди, все мы хотим отдохнуть. Всех с наступащими праздниками и прекрасного новогоднего настроения! Текст сегодня вышел ему подстать =)
Словно машина, сбивающая тебя, пока ты переходишь дорогу в наушниках и не видишь дальше своего носа, новый шедевр Чарльза Бёрнса врывается в мою жизнь и эту рубрику и делает два объявления — одно в начале, одно в конце. Прежде всего, трилогия Last Look — это довольно жёсткий ответ рецензенту, которому обозреваемые комиксы казались излишне простыми, с порога заявляющий себя как книгу, требующую вдумчивого прочтения не только текста, но и заложенных в рисунок символов. И в не меньшей степени это антитезис высказываниям из выпусков про детские комиксы: внутреннего ребёнка, может, и надо сохранять, но, если опоздать со взрослением, будет плохо — и не только тебе, но и всем вокруг.
В чём проблема, вечная внутренняя борьба, нескончаемое страдание и испытание гетеросексуального белого мужчины? Общество утверждает, что он им доминирует, доминирует во всех аспектах. Гетеросексуальных белых мужчин слишком много, и все они одинаковые, потому что их пол, ориентация и цвет кожи — единственное, что всех волнует и что все в них видят. Общество и корпорации, которые стоят во главе всего, выносят их на первое место и смешивают в серую массу. Белый мужчина уже с юного возраста чувствует, что его загоняют в рамки, и ищет любой способ из них вырваться. Обществу плевать: если мужчина выйдет за пределы нормы, его просто исключат из списка. Но для него это будет победой: он сможет причислить себя к непонятым меньшинствам, примерить на себя их испытание, почувствовать себя частью чего-то настоящего. И чтобы достичь этой победы, мужчина тянется к искусству. Ведь именно через него лежит путь к раскрытию себя и преодолению социальных рамок.
Чем больше об этом думаешь, тем больше хочется, чтобы оказались неправы атеисты и на свете существовала Высшая Сила — потому что некому, кроме Всевышнего, хранить бедного гетеросексуального белого мужчину и уж точно нужно быть как минимум ангелом, чтобы терпеть его абсурдные проблемы.
Даг, главный герой трилогии Last Look Чарльза Бёрнса (состоящей из книг X’ed Out, The Hive и Sugar Skull), — самый что ни на есть обычный белый гетеросексуальный парень, который однажды просыпается в жутком и мерзком мире, из которого нет пути назад. Его это поначалу не то чтобы пугает, но приводит в недоумение, однако он быстро приспосабливается и продолжает жить. Это кажется странным только на первый взгляд, на последний всё становится очевидно. И грустно.
Когда-то Даг пытался быть частью чего-то другого. Он хотел быть художником в самом широком понимании этого слова. Даг водил знакомства с маргиналами, устраивавшими выставки на квартирах и ходящими на то, что можно представить под понятием «андерграундное мероприятие». Даг очень хотел вписаться. Он читал альтернативную поэзию с пылом Маяковского и самосознанием на уровне Томми Вайсо. Искусство Дага было пост-ироничным, и он относился к нему крайне серьёзно. Даг просто хотел быть своим. На выступлениях он носил маску персонажа, которого Бёрнс срисовал с Тинтина. Тинтин — это белый мальчик, блондин, образ, выросший из бойскаута, а его имя — скорее всего и не имя вовсе, а просто уменьшительно-ласкательная форма. Персонажа Дага звали Джонни 23 — какой-то Джонни, ещё и 23-й. Даг отчаянно хотел быть не как все, для него только это и было важно — а потом случилась жизнь, а потом он проснулся в жутком и мерзком мире, из которого нет пути назад. Внешность Дага в этом мире изменилась. Угадайте, как.
Все три книги ведётся параллельное повествование. Начинается всё с того, что герой по имени Нитнит попадает в город, населённый ужасными гуманоидными ящерам и прочими отвратительными существами, и долгое время кажется, что он так и останется там единственным человеком, пока не... впрочем, не будем говорить лишнего. Нитнит, в отличие от Джонни 23, не просто картинка, а полноценный персонаж, полноценный обратный Тинтин. Это проявляется не только во внешности, но и в основных чертах личности: там, где герой Эрже бесстрашно шёл бы напролом, «герой» Бёрнса трусит и старается избежать проблем при любом случае — и любым способом.
Будут черви с глазами, огромные пятнистые яйца и тёмные подземные тоннели — а потом будут регулярные флэшбеки. Нитнит будет вспоминать, наверное, самый важный момент в жизни Дага — встречу с загадочной девушкой по имени Сара. По крайней мере, настолько загадочной, насколько она себя подаёт, а он хочет её видеть. Их отношения — странные, и в то же время абсолютно понятные, — так и будут чередоваться с путешествием через город ящеров. Пока герой — Даг, Джонни, Нитнит, все они — кое-что не преодолеет и кое-что не сделает. Это будет мерзко, жутко, мило и очень грустно.
Три книги, составляющие комикс, выходили в неожиданном для Америки европейском формате по 60 в среднем страниц с периодичностью раз в 2 года. Неожиданно для Америки, но не для Чарльза Бёрнса — 12 выпусков своей предыдущей большой работы Black Hole он делал 10 лет. Бёрнс точно знает, что хочет сказать, и давно определил, как это сказать, — поэтому ему некуда торопиться.
Надо сразу признать, что Бёрнс — первый из затронутых этой рубрикой авторов, к чьему творчеству и новым работам я заранее отношусь с чем-то вроде благоговейного трепета. Крейг Томпсон был близок к попаданию в список после Blankets, но не смог поддержать со мной столь же крепкую связь дальнейшими книгами, поэтому его я тоже готов превозносить, но уже больше с уважением (я не говорю «просто с уважением», потому что уважение — не то, что должно быть просто заслужить). Интересы и культурные опоры Бёрнса гораздо сильнее пересекаются с моими — в этом он близок с другим титаном, Дэниелом Клоузом, — как и талантом делать slice-of-life, но не просто воспроизводя ежеминутное повседневное существование, а именно выхватывая те моменты, что делают его повседневным и универсальным, после чего удивительным образом превращая реальность в ирреальность — при этом сохраняя человеческую эмоцию в центре и никогда не уходя в полнейшую абстрактность. Что Клоуз, что разбираемый сегодня Бёрнс — поэты правды и абсурда, лекарство от XXI века.
Разочарованность в мечте и внешней оболочке и вскрытие изнанки не столько даже американской мечты и американского взросления, сколько общечеловеческих глупых неврозов — в какой-то степени конёк Чарльза Бёрнса, популярность которому принёс упомянутый выше комикс Black Hole («Чёрная дыра»). Вы его, скорее всего, читали. Перечитайте.
Будь я гнусным юмористом, вдохновлённым кинопостерами с прифотошопленными комментариями из соцсетей, я бы сделал свой вариант русского издания и вместо BLACK HOLE и CHARLES BURNS написал бы МЕТАФОРА и ПОЛОВОГО СОЗРЕВАНИЯ. К счастью, моего времени и совести хватает только чтобы подумать об этом. На самом деле, комикс я безмерно люблю, это одна из лучших вещей, что можно найти про подростков, — но, если вы уже не подросток, вам может быть трудно понять, зачем это искать, — и в том числе в этом суть существования Last Look. Трилогия Бёрнса не просто прекрасна сама по себе, но и идеально смотрится как этап карьеры и часть осмысленной библиографии, в которую, спустя много лет и, будем надеяться, ещё много комиксов, можно будет входить с разных сторон, но правильнее всего — с начала. В Black Hole Бёрнс работал с подростками, в Last Look он переехал на несколько лет выше — и отчётливо видно, что мало что изменилось, стало только хуже. Его подростки, как все подростки, ощущали невероятную свободу, с которой не знали, что делать, Даг же уже сталкивается с давлением общества и, что самое страшное, давлением изнутри: он подходит к тому периоду, когда всё больше начинает видеть в себе собственного отца.
Бёрнс, реализм которого реальнее любой фотографии, как никто другой способен запечатлеть неопределённость и обречённость целого поколения одним выражением лица — или даже взглядом. Если Дэниел Клоуз свои чёткие и плотные линии часто использует для создания шаржей, то Бёрнс идёт напрямик и документирует всё, что сделает его нарисованный мир отталкивающим и настоящим. Он как режиссёр трансгрессивного кино 1990-х, только с хорошей камерой и талантом.
По сравнению с Black Hole, в Last Look появляется цвет (Бёрнс красит себя сам), без которого можно было бы справиться со сценами в реальном мире, но не удалось бы в полной мере выразить весь дискомфорт от нахождения в мире людей-ящеров, показать всю его ненормальность и отделить от воспоминаний. Цвета у Бёрнса плоские, его покраска не оттягивает внимание — линии, штрихи и тени говорят сами за себя. Но то, как цвета подбираются, комбинируются и рифмуются — вполне себе тема для отдельного обстоятельного разбора, уже, конечно, тотально спойлерного.
Обязательные сравнения с Дэвидом Линчем во всех рецензиях на книги Last Look берутся не только от того, что Бёрнс умеет нагонять в комиксах жути и туману, здесь можно провести параллели с конкретным произведением — первым полным метром Линча и, возможно, его самой личной работой, фильмом «Голова-ластик». Только если Линч показывал страх от важных и, по всем ощущениям, необратимых жизненных перемен, то Бёрнс заглянул внутрь разума человека, принявшего однажды решение, сильнее повлиявшее на чужие жизни, чем его собственную. Линч и Бёрнс ставят своих героев в похожие ситуации, ведут совершенно разными путями, но оба так или иначе показывают, какое мужчина в сущности слабое и жалкое создание, и какой же деструктивной может быть эта его слабость. Это максимум, что я могу сказать, чтобы не испортить вам чтение.
Даг, в своём стремлении быть не таким, как все, находит подходящую группу людей, и его порывы постепенно превращаются в желание стать таким же, как они. Он в каком-то смысле начинает паразитировать на них, на их образе жизни. Но кто возьмётся утверждать, что они что-то создали, а он у них что-то крадёт? Нет, все они на самом деле находятся на равных, и уже не важно, с кого всё началось, сцена сформировалась. Но Бёрнсу никто не важен и интересен так, как Даг, потому что его история не про стремление быть другим и поиски себя — нечего там искать, таких молодых людей миллионы. В конце концов, то, что о тебе думают окружающие, и в половину не столь же важно, как решения, которые ты принимаешь. Даг — это то, что он сделал, его время — разлитое молоко.
К такому большому во всех отношениях комиксу хочется подойти ответственно: ничего не упустить, сказать что-нибудь умное и небанальное, попытаться через свой текст показать хотя бы мизерную долю глубины текста автора. Но за этими упражнениями в аналитике можно забыть ответить на главный вопрос: почему, собственно, вам должно быть интересно прочитать Last Look? Не почему его надо читать, не зачем он сделан, не что я в нём увидел, и что хотел сказать Бёрнс, — ничего из этого, а объяснить простую вещь — что делает Last Look хорошим комиксом. Это, коммерчески выражаясь, новое (ну, уже нет, но пока что крайнее) Большое Произведение Престижного Автора, который говорит на Большие Темы, но делает из этого в хорошем смысле Шоу. Last Look — идеальный пороговый комикс для тех, кому кажется, что пора бы почитать что-то серьёзное вроде психологической драмы, но хочется найти наименее скучную и наиболее красивую. Уход в линчевский сюрреализм, использование знакомых культурных образов и яркие и порой отталкивающие визуальные метафоры позволяют комиксу не отпускать ни на страницу и постоянно стимулировать читателя — даже если не сразу поймёшь, что и зачем тебе сейчас показали, ты это увидел и тебе есть, за что зацепиться. Но главное, что метафоры — не пустышки, и вместо напускной претенциозности, у Бёрнса настоящие, сложные переживания и осмысление. Он — замечательный художник и чуткий писатель, создающий разные и интересные образы и живые диалоги, которые работают и как разговоры между живыми людьми и как неотъемлемая деталь его калейдоскопа Больших Символов. В общем, да, это сложно, но и просто, это серьёзно, но и вовсе не скучно.
Как настоящий Большой Автор, в конце Бёрнс, хоть и приходит к развязке, сам ответов на вечные вопросы «Что делать?» и «Как жить?» не даёт, оставляя возможность делать выводы за читателем. Но его завершение истории самое что ни на есть логичное: он сводит воедино весь свой символизм, подчёркивает темы и достигает катарсиса, после которого все более чем полторы сотни страниц предстают в новом свете и хочется немедленно вернуться к началу, чтобы перечитать (и пересмотреть!) книгу новыми глазами. А потом подождать несколько лет и перечитать.
Как и другие произведения уважаемого издательства Pantheon Books, Last Look недоступен в цифре. Зато в печатном виде присутствует сразу в двух вариантах.
Первый (первоначальный) — три альбома (увеличенный европейский формат) по ~60 страниц каждый, в твёрдом переплёте. Книги доступны везде, но для протокола ссылки дам на InStockTrades: X’ed Out, The Hive и Sugar Skull.
Второй (дополнительный) — всё произведение собрано под одной мягкой обложкой. Если Amazon не врёт, то по размеру оно вышло меньше оригинальных томов. Доступно, к слову, не везде. Но на упомянутом Amazon есть.
