Мне выпала редкая удача пообщаться с Андреем Васиным — не просто главным художником серии «Бесобой» и соавтором графического романа «Хроники Инока: Штурм Берлина», а самой настоящей легендой отечественной индустрии, занимающимся комиксами несколько десятков лет. Разговор начался с актуальной темы, но вскоре перешел в другие плоскости. Андрей Леонидович, как правило, интервью давать не любит, но на поверку оказался человеком разговорчивым и остроумным.
Вам предложили рисовать «Штурм Берлина» или это была ваша инициатива?
Мне предложили. Артем [Габрелянов, сценарист комикса и глава BUBBLE — прим. ред.] посмотрел, прикинул. Говорит: «Ты нам по возрасту больше всех подходишь».
Вам самому-то тема интересна?
Конечно. Но я, когда брался, думал, что тема — конъюнктура конъюнктурой. Кому сейчас среди молодежи это интересно? Но потом порисовал, присмотрелся и... Наши любимые комиксы, «Бесобой», например, они как-то на фоне этой темы кажутся мелковатыми. Пока рисовал, ходы в голове появились. Эту тему можно так раскрутить! Даже в других стилях. Стимпанк тот же. В общем, богатая тема.
Но «Инок» за нее уже брался. Там были разные временные периоды, известные войны.
Инок, да. Но у нас герои еще не устоялись. Мне по сравнению с ребятами... Я сам-то великовозрастный дядька, и когда они обсуждают что-то, что их волнует, мне не всегда интересно. «Инок» и «Бесобой» затрагивают, но в «Штурме» все серьезно.
Правдоподобно, без фантастики?
Да. Тут фактуры много. Я и в «Бесобое» давно это предлагаю, надеюсь, придет к этому. В «Бесобое» фантазий много. Черти там, их можно сколько угодно новых вводить, но кому это интересно? Нарисовал черта такого, нарисовал такого, какая на хрен разница? Вот если жизненная подоплека будет. Как в «Мастере и Маргарите». Там тоже бесовщина, но она подана через реалии жизненные.
Артем Габрелянов исследовал тему, когда писал?
Да, конечно. Знаний у него много, он — эрудит, много читает, много смотрит. Но это, конечно, и через себя надо пропускать. Еще времени много нужно. Например, художник работает со сценарием, как режиссер. И мне часто не хватает времени. Подумать, как сцену сделать. Но исходя из реалий, соотношения времени и качества, я думаю, продукт у нас нормальный выходит. Хотя, можно и лучше, конечно, но для этого время нужно.
Мне тут рассказали, что у вас самого отец был танкист.
Да, я же говорю, великовозрастный. Как раз на Т-34 ездил, который в комиксе, на груди татуировка была. Я прямо в тему попал. Батя воевал в Японии. С немцами не воевал, молодой еще был. 18 лет ему исполнилось, забрали. Но про войну мало говорил, только когда выпьет. Я-то мечтал от него услышать про подвиги, как он на танке, но ничего такого не было. Рассказывал только, как он ездил, ориентиров не было. Стреляй, куда стреляй? Ничего не видно. Потом чистили танк, а на гусеницах руки, другие части тела. В общем, ничего хорошего, это не кино.
В комиксе будет показан такой реализм?
Нет, автор сценария все-таки Артем. Он пишет, как ему понятно. Но я считаю, так тоже хорошо. Я ведь тоже не участник войны, не знаю, как там бывает, только романтика в жопе сидит.
Страница из романа «Хроники Инока: Штурм Берлина»
Я так понимаю, вам интереснее рисовать более реалистичные сюжеты, не фантастические?
Не сказал бы. Вот по-английски художник — artist, то есть по сути тоже артист. Есть характерные артисты, у художников то же самое. Можно сказать про Вицина, что он актер одного амплуа. Но я думаю, каждый актер хочет его расширить. У меня то же самое. Я бы хотел другое порисовать, женщин сисястых тех же самых. Мне это, может, не очень интересно, но попробовал бы сделать. И для детей, для маленького возраста.
То есть если вам предложат рисовать «Красную Фурию»...
Я попробую. Вот сейчас выходит «Экслибриум», Наталья [Девова] его пишет. Смотрю материал сценарный, он мне нравится. Хотя я, когда не читал, думал, абсолютно не мое, девчачий комикс. А потом посмотрел — да, много интересных штучек. Я бы, наверное, не так все делал, но исходный материал мне нравится.
Вы в индустрии уже давно работаете.
Да, первым у меня был журнал «Сережка» в ранних 90-х, потом его переименовали в «Арбуз». Потом в газетах разных работал. «Арбуз» делался в Ульяновске, но был федеральным, в Москве тоже выходил. Иногда встречаю людей, говорят: «О, „Сережка“, „Арбуз“, вау, я на них рос!»
«Сережка» и «Арбуз»
Можно сказать, мое знакомство с комиксами начиналось в том числе через них.
По молодости человеку кажется, что он развивается все время. Вот этот период он прожил, что-то узнал. На тренировки хожу — сильнее становлюсь, больше занимаюсь текстами — писать лучше стал. Человеку кажется, особенно в молодом возрасте, что это состояние будет постоянным. И в какой-то степени — это так и происходит, но развитие происходит нелинейно. Вот кажется, что я буду рисовать, рисовать, и стану суперкрутым. Это не совсем так, мода уходит в другую сторону. Какие-то художники были модные, потом ушла эпоха, они выпадают из обоймы. Они не плохие, просто стиль поменялся. Вот если для себя рисуешь — это хорошо. Если с душой это делаешь, то всегда будешь кому-то интересен, пять человек — да найдутся. А вот чтобы в мейнстрим попасть, кому-то удается, кому-то нет. Но это не говорит о том, плохой художник или хороший, просто мода меняется. И роста линейного нет.
А сейчас вы что-то для себя подмечаете, что-то меняете в своем стиле?
Да, мне это интересно. Когда компьютеры только начали использовать, я рисовал маслом, тушью, пером. Думаю, обойдусь, на мой век хватит. А появились технологии, опробовал. В итоге как рисовал, так и рисую, только теперь на компьютере. Потом в Photoshop ткнулся, потом в Adobe Illustrator. Я на примитивном уровне, не специалист. Вот сейчас работаю в Manga Studio, Костя Тарасов подсадил.
Следите за тем, что другие художники рисуют?
У меня обывательский подход. Посмотрел картинку — понравилась. Сейчас в интернете так много хороших картинок! Есть, конечно, конкретные авторы, которые мне нравятся. Фернандез, Барбуччи, Шон Гордон Мерфи у нас в редакции всем нравится. Из старых мне крышу сносит Сержио Топпи. Но чтобы отслеживать — нет. Часто как: тебе персонаж понравился, потом начинаешь автора искать, и у меня на этом этапе многое обрывается, потому что много информации, не успеваешь все обработать.
А откуда ваш собственный стиль вырос? Чем вы вдохновлялись, когда решили начать рисовать комиксы?
А ничем. Жизнь привела. Когда начинаешь художника спрашивать, все говорят, что с детства. И я тоже. Хотя одно время живописью занимался. Там разные формы творчества. Может быть художник, который цвета хорошо использует, а фигуры слабенькие. Или берет хорошие ракурсы, но композиции получаются одноплановые. А в комиксах все можно, все качества можно прокачивать. Хотя, может, я и неправ. Вот сейчас многие художники в комиксы приходят непрофессиональные. Просто манга им нравится, начинают рисовать, отталкиваются от этой стилистики, потом приходят к комиксам. Берут за основу стиль понравившегося художника. Это тоже путь, но для меня — скорее исключение. Когда смотришь картинку, сразу видишь — художник интересный, но нету школы. Я и сам стабильно не работаю. Есть авторы, которые регулярно выдают стабильно хороший результат. Я не такой. Все время по-разному пробую, экспериментирую. А когда экспериментируешь, результат стабильным не бывает.
Страница из комикса «Бесобой» № 27
У нас в России увлечение комиксами шло скачками. То что-то выходило, то ничего особо не выходило. Сейчас заваливают рынок изданиями американских комиксов, много русских появляется. Это пик долго продлится?
Мне бы хотелось, чтобы дольше. Мы с Артемом Габреляновым об этом говорили, обсуждали будущие проекты. Он упертый товарищ, это хорошо, потому что выхлоп финансовый, какая-то отдача, если и будет, то будет нескоро. Вот сейчас рисуем комикс про Великую Отечественную войну, пошла пурга про запрет фашистской символики. Дурь такая. А я, когда рисую немецкие автоматы, смотрю их дизайны. И понимаю, что немецкий дизайн, их подход к технике, форме... почему люди на это клюют? Потому что сделано классно. А у нас? Что шинель, что пилотка, что танк Т-34 — такая херь. Мы выиграли на нем войну, конечно, но потому что о людях не думали. А там сидишь в полусогнутом состоянии. Как себя заряжающий чувствовал в немецком «Тигре», в котором было место, куда сесть, и как в русском Т-34 — это ад. И во всем так. Комиксы почему в России не развиваются? Многие говорят: да вы что, это не для русских, у нас же великая русская литература, Толстой. Комиксы считаются плебейским жанром. Это миф, заблуждение. Надо толкать, внедрять, мышление менять у людей. Мне бы хотелось, чтобы комиксы серьезные темы поднимали. Для этого нужна площадка, мы и пытаемся ее создать. Где художник может себя реализовать? Есть живопись, но она сейчас стала элитарная, узкий круг. В основном реализация идет через геймдев — рисуют локации, персонажей. Комиксы тоже должны быть такими. А в России отношение такое, как Гришковец писал: лучше, чем надо — не надо. Сделал — нормально. Автомат стреляет, убивает людей, зачем мне дизайн. С комиксами то же самое. Но пытаться будем все равно.
Пока что в России все поделилось на мейнстрим «большой корпорации» BUBBLE и нерегулярный самиздат.
С мощным мейнстримом и авторское будет, одно другому не противоречит. Вот советские времена вспоминаем. Что у Советов, что у Голливуда плохих и хороших фильмов выходило одинаково. Но в среднем Голливуд был выше как индустрия. Задача BUBBLE — не создавать шедевры, хотя мы стараемся, а поднимать планку среднего комикса. Вот когда она будет поднята, тогда и шедевров больше будет, потому что это некий базис, с которым можно сравнить. И если сравнить наших художников с Marvel и DC, то пока, тьфу-тьфу, выдерживают. Но это такая вещь, может быстро издохнуть, требует дотаций, как сельское хозяйство и кинематограф. Нужна поддержка, это же частная вещь, иначе как в трубу: дуешь, а обратно ничего.
Но вы свою аудиторию вроде как нашли, исправно продается по 3 тысячи экземпляров.
Это да, но там все строится на интересах молодежи, которые далеки от меня. Девочки с бантиками, пони, лошадки. Это, конечно, хорошо, что для девочек научились делать. «Экслибриум» быстро стал популярным, нашел свою аудиторию.
А для мальчиков еще не научились?
Нет. Шатаемся-матаемся.
На кого тогда рассчитаны остальные серии BUBBLE?
На мальчиков и рассчитаны, но пока сыро. Но зачатки есть. Работать и работать. Вот «Штурм Берлина» — есть какие-то находки. Не сильно большие, но есть. Такие бы еще проекты. Не в плане темы, в плане подхода. Я, конечно, выпадаю из обоймы, ни пришей, ни пристегни. Ваше поколение вышло из компьютерных игр. И сценарии так же пишет. Там не драматургия, другое. В играх ты участвуешь, другие рецепторы возбуждаются. Драматургия работает не так, тебя за крючок зацепили и ведут.
Комикс-проект будет удачным только тогда, когда комиксы будут интересны строителю, гопнику... Мы будем работать не на фриков, которые насмотрелись американских комиксов. Вот как работает рыночная экономика. Кто читает комиксы? Вот эти. Значит, на них мы ориентируемся. А мне абсолютно не хочется на них ориентироваться. Есть масса людей, которые не читают комиксы, не знают, что это такое. Вот если они начнут читать, тогда мы выиграли.
А как строители и гопники начнут комиксы читать? Это же не так просто, тут психологический барьер, взять и начать рассматривать картинки, совмещенные с текстом.
Это правда, особенно тяжело моему поколению комиксы читать. Но я очень не люблю, когда приходишь в музей, а там тебе говорят: «Вот здесь художник хотел изобразить то-то и то-то, а вот тут...» Я понимаю, что неподготовленной аудитории надо, но человеку в теме это мешает. То же и с комиксами. Когда книжку читаю, у меня свой видеоряд возникает, картинки даже помешают. А если сделано изначально... Это как есть бокс, есть борьба, а есть микс-файт. Боксеры шли туда, борцы шли туда, у боксеров были свои недостатки, у борцов свои, но потом как-то устаканилось. Но все равно нужна определенная подготовка для микс-файта. С комиксами так же, текст и картинки. Я считаю, мое поколение, постарше, для комиксов уже потеряно, слишком сложно перестроиться. Они либо книжки читают, либо картинки смотрят, совместить уже нет, это определенная работа.
Что думаете про «Защитников» Сарика Андреасяна?
Вот есть верующие люди, а есть атеисты. Атеистов без верующих нет, то есть базис — все-таки верующие, и они уже на противостоянии существуют. Американцы родили супергероику — зачем мы это делаем? Японцы же делают мангу, не пытаются слепить так же, они самобытные. Сама концепция: делать русских супергероев. Я не знаю, плохо будет или хорошо, но сама идея — фу. Ты можешь делать то же самое, но не подавай так! Вот про человека можно сказать, что он ссыкун. А можно сказать, что осторожный. И то и другое — правда, но смотря какую цель преследуешь. Можно сделать русских супергероев, но ты не делай кальку оттуда. Противостояние добра и зла все равно есть. Мы не американцы, не надо из нас делать американцев. Не лучше и не хуже, просто другие.
Страница из комикса «Бесобой» № 22
Почему Пушкин считается великим? Пушкин и вся его аудитория разговаривали на французском языке, потому что русский язык считался плебейским. Каждый дворянин был обязан знать французский язык, это была принадлежность к элите. А Пушкин русский язык возродил. Не изобрел, просто заново открыл. С американцами так же, не надо у них на поводу идти. Нужно искать свою аудиторию.
Новый проект Андрея Леонидовича уже доступен к предзаказу.
