Еженедельные рецензии на сложные и интересные сериалы позволяют рецензенту демонстрировать умение нырять в материал и возвращаться на поверхность с результатами анализа в зубах. Сериалы клишированные и беспомощные дают возможность упражняться в остроумии — это ценится читателями даже больше. Рецензии же на сериалы непредсказуемые быстро становятся не столько текстами о телевидении, сколько протоколами душевного состояния автора. Постоянные читатели (все трое) этой серии рекапов могли бы заметить, как меня бросало от «Паверс» то в жар, то в холод. Временами я воодушевлялся, расхваливал материал и объявлял найденные в нем блестящие штучки драгоценностями. А потом что-нибудь портило мне настроение, я падал духом и предрекал крушение карточного домика сюжета, поскучнение сериала и дожди из лягушек. Видя приближение конца сезона, я стал записывать все странные или нестандартные маневры сериала ему в достоинства, ожидая, что все окупится в финале. Что все, делаемое сценаристами, работает на большую задачу, даже если я ее не вижу. Но вот я пишу про предпоследнюю серию второго сезона и думаю: не окупится. Нет тут большой задачи. Они в самом деле забыли про одни звенья и переоценили значение других. Что-то в процессе работы «на кухне» пошло не так, о чем мы традиционно узнаем лет через десять в интервью на профессиональных мероприятиях. Что-то пошло не так, и сериал развалился на не то два, не то три отдельных сюжета, для склеивания которых пришлось использовать все средства, включая нечестные. И в десятой серии нас ждет не удовлетворяющая зрителей развязка, а только облегчение от того, что сезон наконец-то закончится.
Как вы догадываетесь, девятая серия мне не понравилась. Досмотрев ее, я долго не мог прийти в себя. А пришел, когда случайно заглянул в титры и увидел, что сценаристом тут выступил Брайан Бендис. И это не то чтобы многое объяснило, нет. В серии нет ни «бендис-спика», ни каких-то «нетелевизионных» трюков. Нет и чего-то, что в сочетании с фамилией «Бендис» становилось бы объяснимым. Но когда узнаешь, что серию писал не наемный сценарист, озабоченный попаданием в «общую струю» и ремесленнической связностью материала, а «визионер», для которого сериал — собственное детище, всё становится куда понятнее. Действительно, вот что тебе показывали — работу человека, который уверен, что материал ему знаком лучше кого угодно, и значит, он не может ошибиться.
Девятая серия второго сезона «Паверс» — это цепочка сцен, где все персонажи выпадают из образа или делают глупости, потому что так нужно сценаристу. И даже если сцена получается совершенно идиотской, это никого не останавливает. В том числе актеров, которые играют с такими лицами, будто уже знают, что через вышеупомянутые десять лет будут вспоминать работу в «Паверс» как смешной и постыдный этап творческой биографии.
Здесь молодые супергерои, которых весь сезон продвигали, как образ будущего и надежды, ничего не делают, зато пафосно входят в кадр.Здесь главные герои противоречат сами себе, только чтобы сцена работала. Здесь сценарист, когда не может придумать, как ему быть, просто убирает важные события за кадр.
И еще здесь есть новый «сквозной флэшбек», задачи которого настолько прозрачны, что сюжет просто обязан пойти «не туда» в последней серии сезона, чтобы нас не разочаровать.
Перейдем к конкретике.
ВНИМАНИЕ! СПОЙЛЕРЫ!
Я все же отложу на неделю разговор о том, забросили ли авторы сюжет об убийстве Ретро-герл, который для меня выглядит незаконченным. Вдруг да они решат вернуться к этим событиям — и тому, что им предшествовало — в самом конце, или даже перебросить с их помощью мостик к третьему сезону. Все это позволительно. Я при просмотре девятой серии подумал, что самое нелогичное в истории с «планом Конрада Муди» — это убийство Трипхаммера, но поскольку к показанному на экране это не относится, отложим разговор (или давайте начнем его здесь же в комментариях).
О чем разговор нельзя откладывать — так это о трусости сценаристов. Каттер после того, что с ним произошло в прошлой серии, видите ли, «в коме». Авторы решили везде успеть — и выжать из нас слезу на сцене смерти персонажа, и на самом деле не убить его, потому что вдруг да дадут третий сезон. О том, что Каттер в коме, нам напоминают всю серию. Дина Пилгрим, конечно, переживает за него. Но, поскольку он не мертв, нам показывают не трагедию, а некое пред-истерическое состояние, которое выглядит так, будто актриса не знает, что именно ей нужно играть. К тому же в сюжетно-важные моменты эта истерика без предупреждения пропадает. А из-за того, что эмоциональные сцены Пилгрим часто одновременно являются детективными сценами Уокера, гротескное поведение Сьюзан Хейуорд накладывается на нелепый текст, который кому-нибудь нужно произносить. В итоге сериал начинает выглядеть пародией на современную супергероику, чего явно не планирует.
Хейуорд — не единственная, кому достаются неправдоподобные «драматические» сцены. Есть еще Рулин, играющая картонную истерику, и Копли, которому вручили бы «Золотую Малину» за эпизод, где он впервые видит ожившего Криспина (что не спойлер, так как было в прошлой серии). Но «Малину» за телесериалы не вручают, а «Паверс» смотрит так мало людей, что эту нелепую сцену «Я пощупаю тебя за лицо, чтобы поверить, что ты настоящий» даже на Ютуб никто не вырезал. Будете смотреть сами — вспомните, что Криспин был сыном напарника Уокера и они были в хороших отношениях много лет.
И да, я ТОЛЬКО ЧТО понял, что мы смотрим сериал про «Крутого Уокера». Если бы я понял это раньше, многое было бы легче.
Другой аспект трусости сценаристов — это то, как они срочно бросились подготавливать почву для нашего драматического потрясения в финале. Я говорю о серии флэшбеков, которые очень стараются быть сценами про то, как Уокер плавно превратился из супергероя в суперкопа. На самом деле это сцены про то, какую роль в жизни Уокера сыграл Эмиль, его начальник. У него, как мы помним по бесполезной сцене несколько серий назад, есть семья и дети. И теперь, посмотрев нарезку «Эмиль был рядом с Уокером во все важные моменты его прошлого», нелья не думать, что в конце сезона Эмиль погибнет. То есть вслед за Ноа Тейлором и Эдди Иззардом мы лишимся Адама Годли — и вместе с последним английским актером из сериала уйдет все очарование. А трусость сценаристов в том, что они не верят, что за два сезона успели «наработать» образ Эмиля, и наверстывают нашу эмоциональную связь с ним дешевыми трюками.
А что же самый первый флэшбек, где Эмиля нет? А он нужен для отвлечения внимания, и чтобы показать нам, что Супершок еще до своего окончательного схождения с ума пытался «подружиться» с Даймондом. Но на практике внимание скорее отвлекают внезапные голые женщины в кадре и костюм Даймонда — самая дешевая шмотка, появлявшаяся в кадре за весь сериал. На скриншотах она выглядит так, будто мы смотрим не «Паверс», а порно-пародию на него. Хорошо, пожалуй, что мы не видели практическую реализацию костюма раньше.
Девятая серия вообще выглядит значительно дешевле, чем предыдущие часы сериала. «Паверс» это любят — неожиданно показывать свои малобюджетные «корни» в тот момент, когда этого никто не ждет. То на экщене сэкономят, то на спецэффектах. В этот раз все ушло в резиновые кишки, так что экономить пришлось даже на хромакейных съемках крыш — то, что мы видели в сериале не раз, вдруг стало выглядеть дешевле и нелепее.
Итак, все начинается с того, как много лет назад Супершок внезапно явился в дом к Даймонду (самостоятельно выяснив, где тот живет) и пристал к нашему герою со словами о том, что с силой приходит ответственность и он, пожилой герой, мог бы научить молодого тому-сему. Молодой герой (а что он молодой, мы понимаем, потому что он впервые чисто выбрит), разумеется, самодовольно отказывается. До момента потери способностей, как сообщает нам неловкий монтаж, оставалось два года.
Еще в этой сцене появляется Королева Нуар, про которую даже неясно, должны мы ее вспомнить по камео в первом сезоне или не должны. Появляется она только для того, чтобы показать грудь, а потом мы увидим ее в виде комичного трупа. Но это будет чуть позже.
А пока мы переходим к самому вялому моменту сюжета — письму Дженис. Потому что вот у нас есть письмо «Призрак не существует, Супершок сошел с ума», и вот у нас есть мы, которые лично видели Призрака. Теперь уже понятно, что Супершок активизировался именно потому что Ретро-Герл погибла, а она выступала каким-то сдерживающим факторомм для него. И, видимо, Моррисон-Призрак тоже дал о себе знать только после смерти Дженис и выхода Супершока из подполья (он хочет увидеть его «падение»). А Кобальтовый Рыцарь держал письмо Дженис в сейфе и прочитать собрался только после похорон, потому что не ожидал, что там будет что-то сенсационное. Но какой смысл во всей этой сюжетной комбинации, если всё, что она нам дает — это возможность посмотреть на сдержанную клоунаду Майкла Мэдсена в старой куртке? И почему, кстати, Дженис написала, что Призрак не существует, если, как мы знаем по флэшбекам, она имела доказательства его существования — в чем был ее план?
Уж верно не в том, чтобы Уокер и Пилгрим всю серию пререкались «Он есть!» «А вот и нет!» «А вот и есть!» Более утомителен, чем это, только бесконечный треп про уровни суперсил и про то, какой супергерой более супергероистый, чем другой супергерой. Ни в одной предыдущей серии об этом не говорили так часто и так неестественно, как в серии по сценарию автора «реалистичных» и «живых» диалогов Брайана Бендиса.
Еще один повторяющийся фрагмент текста — и еще одна ниточка, которая явно должна сработать к финалу — это персонаж Аткинса Эстимонда, «толстый компьютерщик», который постоянно пытается сказать Пилгрим, что уважает ее работу. Сценарий Бендиса отнимает у него всю прежнюю харизму и дает взамен несколько совершенно бесполезных реплик.
Вернемся к сюжету. Вслед за нелепой сценой «А был ли Призрак?» и неестественной сценой «Криспин, ты живой!» следует сцена, после которой прежними глазами смотреть сериал больше нельзя. Детектив Пилгрим натыкается в участке на ожившего Криспина, паникует и немедленно стреляет в него. Вот просто берет и стреляет в безоружного подростка, потому что испугалась. В свете последних американских событий особенно забавно, потому что полицейская — черная, а подросток — белый (я это сказал только для того, чтобы это не сказали в комментариях). Но это быстро забывается, потому что у Уокера случается очередная мигрень.
Потом Уокер показывает Пилгрим окровавленное письмо Ретро-герл и они вместе с Эмилем пытаются разобраться, есть Призрак или его нет. Но это быстро забывается, потому что с неба падает мертвая супергероиня и надо браться за полицейскую работу.
Потом Уокер начинает думать, что к нему возвращаются его способности. Но это быстро забывается, потому что супергерои продолжают падать с неба, и всем нужно активизироваться, потому что виноват явно Супершок.
Потом Калиста запирается в «Дрейнере», потому что ее страшно напугал Супершок, и говорит, что не хочет никаких суперсил. Но это быстро забывается, потому что ей показывают живого Криспина, а остальным — арестованного Моррисона.
Ну вы поняли. Важно в этом куске только вот что: нам напоминают, как Уокер лишился сил, что какие-то силы у него еще есть — пережил же он обрушение дома — и что никто не понимает, откуда суперсилы берутся и как передаются. Потому что чуть позже в лицо Дине Пилгрим бьет струя крови из трупа Королевы Нуар (я же говорил, мы ее еще увидим). Сцена эта очень неприятная и неожиданно правдоподобная поначалу. Дальше всё превращается во вполне обычную «тошнотворную» комедию, и ведет вся сцена к напоминанию о том, что глотание телесных жидкостей супергероев временно дает суперспособности. Да, этот бит своего комикса, перекочевавший в завязку первого сезона, Бендис не забыл.
Как видите, половина серии была нужна для развешивания новых сюжетных ружей, а вторая — для драматических сцен, на практике оказавшихся кринж-комедией довольно унылого сорта. Лучше бы показали, как Калиста вырвалась от Супершока, Пилгрим арестовала Призрака или как Супершок летает по городу и убивает супергероев. Потому что все эти события серия констатировала, но показывать не стала. Возможно, умышленно — и в конце сезона мы увидим, что заблуждались про все эти моменты. Но ожидать хитрой и тонкой работы с сюжетом от «Паверс» я как-то уже не готов. Особенно когда к концу серии мы пришли с довольно простым заходом на «последнюю битву»: все молодые герои (включая Криспина) собраны в одну команду, воодушевляемую Уокером, для пользы дела им выдали пойманного Призрака, а Супершок перешел от стадии «загадочный планировщик» и «сумасшедший дядюшка» к стадии «Страшный безумец» и что с ним делать, уже понятно.
Остается только мучительно вспоминать, какие ружья в сюжете еще не выстрелили, и ждать развязки. К счастью, наступит она уже в следующей серии — и я буду с вами, чтобы обсудить финал.
