Что я ни возьмусь обсуждать применительно к «Сорвиголове», все время критиковать получается лучше, чем хвалить. Но это ведь не сериал плохой, это характер мерзкий. Поэтому я подумал, что в этот раз нужно начать с моего общего впечатления от сериала, чтобы вы не подумали, что в нем все плохо и смотреть его не нужно.
«Сорвиголова» при всех своих шероховатостях и откровенных проблемах — в самом деле один из лучших супергероических сериалов, возможно, за всю историю супергероики на игровом ТВ. Формульные сцены в нем недостаточно плохи, чтобы запомниться, а хорошие, искренние сцены обычно очень яркие и впечатляющие. Мало что в этом году по телевизору выглядело так же страшно, как потеря сознания женой Бена Уриха в десятой серии, или обладало таким внутренним напряжением, как визит мадам Гао в квартиру Уилсона Фиска.
Это не только сериал с сильными актерскими работами на большинстве уровней, интересной операторской работой и множеством способов удивить зрителя от серии к серии, но и сериал о супергероях, которого долго ждали. А именно — такой сериал, который будет интересно смотреть даже тем, кто супергероикой не интересуется.
У нас, когда мы получаем очередную экранизацию «большой двойки», есть особая мерка для всего, что нам показывают. Мы практически не смотрим сам сериал — мы проверяем контрольную работу создателей на понимание знаковых персонажей. Притом, что сами персонажи какие только искажения не приобрели за свою историю, и что в прошлую среду опять вышла пачка журналов с нелепостями и ленивой работой по всем флангам — мы ждем, что создатели дадут нам и «правильный», и «интересный», и «оригинальный» взгляд. И я, как бы мне этого ни хотелось, не могу «отойти» от своей головы на пару шагов в сторону, чтобы бросить свежий взгляд. Но даже с той точки, где я нахожусь, я могу понять, что не увлеченных супергероикой людей большинство того, что для нас снимается, оставляет совершенно равнодушным. «Сорвиголова» же, надеюсь, не оставит. И возможно, для этих людей отстуствие имен, костюмов, традиционной супергероики — это не минус, а плюс. Я был бы рад, если бы этих людей увлек «Флэш». Но согласен и на нуарную драму про «мудака в черной маске».
Ночь, улица, фонарь, Дардевил
Никаким другим определяющим жанр словом мы не любим бросаться больше, чем словом «нуар». Если в кадре мода тех лет, когда все еще носят шляпы, но уже ездят на автомобилях — нуар! Если картинка снята в мощные контрасты — нуар! …И кстати, если все снято в голубые тени и по возможности обесцвечено — тоже нуар. Если женщины губят мужчин и в кадре появляется хоть один пистолет — нуар! И если ничего из этого нет, но постоянно идет дождь, снова нуар! Даже закадровому монологу героя приходится пробивать себе путь из нуара назад в общепринятые повествовательные приемы.
Тем сложнее сказать по поводу какой-нибудь новой истории — ребята, мол, тут и правда есть нуар. В случае «Сорвиголовы» — не столько как часть тяги к ретро или фетишизация стиля, сколько как способ стянуть элементы эстетики в один узел и закрепить.
Да, еще недостаточно того, чтобы на ночных улицах с контрастным светом фонарей одинокий герой шел против превосходящих его числом и возможностями противников, предпочтительно одетых в пиджаки. Нужно еще немало факторов. И по большинству из них «Сорвиголова» вполне себе круто сварен. Наш герой — представитель закона, но не полицейский. У него маленькая контора, в которую обращаются люди в беде. И начинается все, конечно, с красивой женщины. Герою необходимо нарушать закон, чтобы восстановить справедливость — и делает он это не столько по идейным или интеллектуальным причинам, сколько по лично-психологическим. Пока герой шатается по подворотням под дождем, злодеи — вполне отчетливо видимые зрителю, потому что главное тут не детектив — пьют шампанское в роскошных залах. А что сюжет, кстати, то и дело приводит нас на склады возле причала — так то не жанровый прием, там просто снимать удобно.
Супергероике, конечно, чужд нуар. Отними у этой стилистики ее визуальную составляющую и замени ее на привычную «четырехцветку» комиксной страницы, как нуар растворится и останется криминальная драма. Вернее, так это работало в полагающиеся годы, и Фрэнк Миллер не писал «нуар» — он писал «круто сваренную» историю с супергероями. И в ней даже в определенный момент боги со щитом, молотом и железным костюмом спускались с небес и восстанавливали порядок вещей (кстати, жаль, что этот момент никогда не сработает так, как должен, на экране). Но вот мужик в черной маске идет на моем телеэкране на мужика в черном костюме — и что поделаешь, мне нуарненько.
Нуар потребен сериалу в том числе как оправдание определенных решений. Про «желтую угрозу» мы еще поговорим ниже, но вот возьмите женские образы. Женщины в «Сорвиголове» нужны пока (я надеюсь, что второй сезон выправит ситуацию) лишь чтобы активировать скрытые способности и возможности мужчин. Пробуждать на битву, мотивировать двигаться дальше, напоминать о важных ценностях, укреплять в стремлениях. Женщина стоит позади мужчины (иногда буквально), и напоминает ему, зачем он здесь, придает твердости. У нее две функции — либо она зовет вперед, либо обозначает надежный тыл, дом и покой. Наиболее продвинутые героини в сериале, Карен и Ванесса, успешно совмещают — и конечно, они блондинка и брюнетка, причем в «довоенной» расстановке того, какой цвет обозначает опасность, а какой — безопасность. Заметьте, Карен фактически не ведет расследование сама (а когда она это делает, мы видим только результаты, «в процессе» ее показывать шоу не утруждается) — она постоянно подталкивает Уриха не бросать его. А Урих разрывается между двумя женщинами, одна из которых обозначает его дом и заботу о семье, а другая — профессиональные идеалы.
Жену Бена при этом вводят, чтобы увеличить давление сюжета на Уриха, но потом используют очень мало. Ей внезапно становится лучше к последней серии, чтобы она могла проговорить прочувствованную сцену с Карен. В остальном же финансовые проблемы Уриха никак не относятся к темам сериала и только явственнее подчеркивают то, насколько мало внимания мы уделяем деньгам всех персонажей (все разговоры о неблагополучии уходят на третий план где-то одновременно с судебной драмой). При этом, скажем, Уилсон Фиск явно мог предложить Уриху денег за молчание, как Уэсли это делает с Мердоком и потом с Карен. Но этого не происходит. Извините, я отвлекся.
Ванесса служит для Уилсона идеальным тылом, и она же — центр, в том числе визуальный, первой прямой конфронтации между героем и злодеем. Какая это, кстати, замечательная сцена! Клэр вытаскивает Сорвиголову из беды, а потом призывает оставить его суровый мужской подвиг (и увы, «декодировать» ее по цвету волос нельзя, потому что в нуаре отродясь не водилось не-белых женщин). Ну и пусть в меня чем-нибудь бросят, но Марси — это «шлюха с золотым сердцем», как бы ее ни штукатурили.
Да, разговоры о гендере, как считают многие, сейчас в тренде. И можно любую историю долго и старательно разбирать и смотреть, где она сексистская, а где — феминистская, и большинство читателей этого не любит. Но штука в том, что у пятидесяти процентов населения земли есть в лучшем случае двадцать процентов экранного времени. И даже если забыть об этом — чем ближе к сегодняшнему дню происходит действие истории, тем менее правдоподобно, когда в ней везде одни мужчины. Ну да, бить или пытать женщин герою непозволительно, а спасать из беды взрослых мужчин — вроде как несерьезно. И да, в «классических» супергероических комиксах женщин существенно меньше, чем мужчин. В общем, хорошо, что создатели выкрутились из положения, выкрутив ручку нуара вправо, а не оставив все, как есть.
(speaks Mandarin)
Еще один обязательный элемент нуара, на который мы сейчас вынуждены закрывать глаза или краснеть за «грехи отцов» — это расизм. Причем не столько привычный нашим разговорам «расизм в отношении африканцев» (да ну хороший из него Человек-Факел, что вы все), сколько менее обсуждаемый, но как раз более знакомый нам «расизм в отношении азиатов». Казалось бы, сериал, в котором мультикультурности и языкового многообразия хватит на целый телеканал, не должен этим страдать. И действительно, русские, негры и латиносы показаны в «Сорвиголове» без излишних стереотипов и гротеска.
Иное дело — японцы и китайцы. Вообще, конечно, этого стоило ждать — исходный материал не слишком-то внимателен к культурам, и обходится ниндзя, ронинами и «таинственным востоком». Плюс в обойме нетфликсовских сериалов дальше лежит «Бессмертный Железный Кулак». А эта серия все время своего существования является для авторов особым видом тяжелой атлетики — сдвинешь ты с места эту гору спрессованных до тебя расовых клише, или не сможешь. Свежезакончившийся ран Эндрюса, кажется, делает это вполне успешно, но разговор о нем — для другой рубрики. В общем, сценаристы «Сорвиголовы» могли сделать многое, но в конце их все равно ждали бы красные ниндзя и Кунь-Лунь.
Но помимо комиксов, на них давила еще одна традиция. Великая голливудская традиция фильмов о единоборствах, в которых Америка радостно принимает восточную традицию, как свою, продолжая изображать азиатов, источник этой традиции, как этнические карикатуры.
Вспомните, как мы впервые видим Нобу и мадам Гао — в пилоте, на встрече «преступного синдиката Адской Кухни». Только их речь дается без перевода субтитрами, и только они до последней пригоршни серий не переходят на английский язык. «Русские варвары» легко управляются с английским, чтобы они и их коллеги поняли друг друга. Таинственные азиаты этим не утруждаются — причем не потому что не могут, а потому что не хотят. Русский турист смотрит сериал и кивает — он всегда об этом догадывался. Чертов иностранец не понимает вас не потому что не знает языков — все он знает, ему просто нравится над вами издеваться.
Дальше — больше. Постепенно мы начинаем замечать, что хотя в бедных кварталах Нью-Йорка всегда жило немало иммигрантов из Азии, в Адской Кухне их нет. Буквально нет ни одного китайца (или, кстати, русского), который бы переехал в США не для того, чтобы подточить эту прекрасную страну изнутри. Китайцы не просто торгуют наркотиками — они прикрываются инвалидностью, чтобы это делать. Японцы — те и вовсе захватывают территорию и ввозят на нее какое-то оружие. И не то что в Адской Кухне не живут и с плохим водоснабжением не мучаются — даже в полиции ни один азиат не работает.
Зато любой выходец с востока знает кунг-фу. Ну или не кунг-фу, но что-то там способна применить даже сухонькая старушка. Еще японцы все время говорят с позиции силы, а китайцы — притчами, и если у вас на этих словах не закатываются глаза, значит, вам повезло смотреть только кино уже более «просвещенного» периода.
Заметим, Нобу и Гао — это, помимо прочего, единственные персонажи, связанные в сериале со сверхъестественным. Одновременно они не имеют никаких отсылок к жизни помимо своих криминальных предприятий, у них нет родственников и «оживляющих» их посторонних занятий. И конечно — «Сорвиголова» тут так устроен, что в обсуждении расовых стереотипов постоянно звучит слово «конечно» — и у того, и у другой в подчинении находится армия беспрекословно повинующихся молчаливых слуг. С нашего континента не очень заметно, а в США это — традиционный азиатский штамп. Мол, в Азии все полностью подчинены начальнику, по его приказу хоть шею себе свернут. Да и свернуть шею не особенно боятся — еще во вьетнамскую войну было принято говорить, что азиаты человеческую жизнь не ценят и расстаются с ней гораздо охотнее.
Я, между прочим, совсем не против ниндзя. Ниндзя — такой же универсальный улучшатель приключенческой истории, как роботы и динозавры. И даже к «белым ниндзя» у меня претензий никаких, все равно я слово «аппроприация» через раз с ошибкой пишу. Но фигура Нобу не содержит в себе ничего, кроме «угрожающего якудза» ровно до того момента, пока не оказывается, что он ниндзя.
И это притом, что ближе к финалу сериал крайне элегантным образом даст нам понять, что сверхъестественное было еще ближе, чем мы думали. Увы, поймут это только те, кто и так знает, что такое Кунь-Лунь. Для остальных ссылки на неземное происхождение мадам Гао будут слишком туманны — и предыдущая работа на образ «страшной матери Триад» их заслонит.
Но вообще с отсылками к невероятному и «суперскому» сериал обращается неровно. И показательный пример — серия «Нельсон против Мердока».
Ну что это за персонаж: Фогги Нельсон
Сначала они шутят про волшебный молот. Потом про Капитана Америку. А потом Фогги Нельсон не может поверить, что у его друга есть сверхспособности. Эй! Вы живете в мире, где по телевизору показывали Халка! Надо как-то легче относиться к тому, что ваш друг, во-первых, может слышать ваше сердцебиение, а во-вторых, скрывает это! Я не спорю, сердиться можно. Всякий бы очень рассердился — и поведение Фогги в одиннадцатой серии нельзя назвать совсем уж неправдоподобным. Сердиться можно — шокироваться нельзя.
Но Фогги Нельсон вообще не персонаж. Он только «отражатель» для образа Мэтта Мердока.
У Фогги, конечно, тяжелая комиксная «биография». Он был создан еще во времена, когда мы не устали от тропа о неуклюжем комичном сайдкике. Все не обладающие способностями сайдкики были таковы, или, по крайней мере, большинство. Раз уж я постоянно сравниваю с Бэтменом, то скажу, что даже Альфред первоначально был своего рода «Фогги Нельсоном». Но современные экранизации, и вообще современные истории уже давно не обладают необходимостью веселить нас на последней странице. У комиксов был груз «смешных журнальчиков», который периодически вылезал с неожиданной стороны. У престиж-драм на кабельном и потоковом телевидении нет никакого груза вообще.
Причем с тех пор, как Фогги был нужен, чтобы чесать в затылке, мы получили немало блестящих его реализаций. Мне, честно говоря, больше всего нравится ход, используемый сейчас Уэйдом, но существовавший, кажется и до него. Я говорю об идее, что Фогги — куда лучший юрист, чем Мэтт, но из-за того, как он выглядит и как его зовут, не может быть принят всерьез. И поэтому Фогги нуждается в своем друге не только как в партнере, но и как в «лице проекта», позволяющем заниматься серьезными делами.
Сериальный же Фогги во всем Мэтту уступает — он закончил колледж «с меньшим отличием», он пользуется меньшим успехом у женщин… он вообще пользуется меньшим успехом в жизни! Все, что он делает хорошо — это выполняет функцию сериальной комической разрядки. Но так ли уж она требуется, эта разрядка? Фогги написан остроумным персонажем — и тем заметнее, что его реплики падают вникуда.
Почти все время, что Фогги присутствует на экране, он нужен, чтобы оттенять напарника. Даже в серии, состоящей из общения Мэтта и Фогги и флэшбеков об их дружбе, которая вроде как должна добавлять Нельсону «глубины», Фогги служит только контрастом для Мэтта. Он раскрывает черты его характера, помещая рядом свой, и работает рикошетом для его реплик. В центре внимания Нельсон — только в паре юридических монологов и нескольких комических сценах. Это, на мой вкус, неэффективное использование и персонажа, и актера, который его играет.
Притом Фогги не служит и для «оживления» Адской Кухни, в которой живет всю жизнь — собственно, мы не видим, как он живет. Например, ГДЕ он живет. И это едва ли не единственный персонаж, про которого мы этого не знаем. Нет, бейсбол и «Пираты Пензанса» не считаются — они служат все той же комической функции, в рамках которой у персонажа могут «отрасти» любые причудливые хобби, лишь бы одна мысль о них вызывала улыбку.
К концу сезона ДеНайт, более заинтересованный в ходах надежных, чем в интересных, отнимает у Фогги последнее — романтическую линию с Карен. Ах, как было бы освежающее, если бы герою в конце «не досталась девушка». То есть пока что она Мэтту не досталась — но даже художник по свету и оператор дают нам понять, к чему все идет. И тяжелый неудавшийся роман Мэтта с Клэр я бы наблюдал по чайной ложке еще сезон-другой с большой охотой. Теперь же главные герои прикованы законами фабулы друг к другу, а Нельсона за кадром сводят с Марси, которая пусть и не из самого дешевого картона, но все же сериалу практически низачем не нужна.
Техническая сторона вопроса: саунд-дизайн
Показать для глаз то, что персонаж будет воспринимать не глазами — всегда фокус. Причем правила игры нельзя задать «когда-нибудь потом», с них надо начинать.
И Нетфликс, который точно знает, что смотреть его будут либо с хорошей акустикой, либо сами виноваты, идет ва-банк и перекладывает всю нагрузку по изображению способностей Сорвиголовы на звук. Почти нет особой графики, работы с монтажом или камерой — есть только работа звукорежиссера да немного цифрового размытия в ключевых местах.
Сериал начинается со сложного эмбиент-шума, передающего замешательство; впрочем, так начинаются многие фильмы и сериалы сейчас — дезориентированные герои это всегда хорошее начало. Через этот шум к ключевому и наиболее важному звуку — крику ребенка — пробирается Джек Мердок. Он делает это всего один раз, а его сын будет так делать весь фильм. Подобной сложности «эмбиента» мы, правда, чаще всего слышать не будем — но нам и не нужно, мы все уловили с первого раза. В дальнейшем будет обычно тоновый шум, дронинг, плюс один выделенный звук. Для особенно драматичных моментов добавляется реверберация, потому что с ревербом любой звук лучше.
Причем героя «подгонят» под прием — ближе к концу мы узнаем, что вот эта фокусировка на одном звуки и есть то, как воспринимает мир Мэтт Мердок. У него нет привычного читателям комиксов «радара», он должен фокусироваться на звуке, за которым следует.
Почему, правда, аж несколько раз за сериал эту способность показывают, как фирменный суперслух Супермена — вплоть до прямого сходства в финале, когда Мэтт стоит на крыше и наклоняет голову — я не знаю. Вероятно, потому что Супермен так давно уже на экране не делал.
Увы, из-за того, что этот прием — эмбиент заглушает все звуки, кроме ключевого, а край кадра размывается, и только нужный объект оказывается в фокусе — очень хорош и эффективен, его используют и в сценах, где Сорвиголова не присутствует. ДеНайт применяет его, как универсальный маркер пика драматического напряжения — таким образом перенося из области «эффектов супергероя» в область выразительного языка сериала и нивелируя его «специальность».
Зато в сериале много «звуковой пунктуации» в саундтреке, причем сделана она так хорошо, что с первого раза и не замечаешь. Музыка вступает либо полностью затихает как раз тогда, когда в следующую секунду должно произойти что-то очень важное, часто — трагическое. При этом сериал, что большой плюс, не злоупотребляет использованием своей заглавной мелодии.
Ну, а про то, как звуком выделяют Уилсона Фиска, я уже говорил.
С звуковым оформлением способностей Сорвиголовы есть только одна проблема. По сериалу получается, будто равномерно бьющееся сердце означает, что человек не врет. Даже у очень сильно волнующихся людей в нем сердце не колотится, если им нечего скрывать.
И между прочим — если уж Сорвиголова может слышать чужие сердечные ритмы, почему с помощью этого приема нам ни разу не показали, например, что он заметил симпатию между Фогги и Карен? Это было бы куда трогательнее, чем большинство их «сцен комичного трепа».
Моему комичному трепу тоже пора заканчиваться. Завтра мы подведем итоги – но я, тем не менее, успею осветить еще несколько важных, как мне кажется, тем.
Гифки взяты с http://rubertkazinsky.tumblr.com/
