МЖДЗ: LOVE AND ROCKETS

Про авторов МЖДЗ часто говорят, что они не любят комиксы. Это, конечно, гнусная ложь, комиксы они любят. И вот один из них, из тех, что отдают в музей эталонов, и по которым меряют остальные. Братья Хайме и Гилберт Эрнандез (LOS BROS HERNANDEZ) занимаются антологией Love and Rockets уже битых тридцать лет. И все эти годы серия остается одной из лучших и важнейших за всю историю индустрии. Гилберт и Хайме прошли через массу жанров и эпох, не расставаясь со своими вселенными и персонажами, и до сих пор делают самые актуальные комиксы. В России о них не говорят, потому что ничего не знают, но нельзя всерьез рассуждать и уж тем более делать выводы об американских комиксах, не прочитав ни одной книжки братьев Эрнандез. Расшифровка системы оценок Архив рецензий

Love and Rockets: New Stories Vol. 4 / Fantagraphics

Что думает G.ess:

С момента выхода первого выпуска комикс-антологии Love & Rockets прошло уже почти тридцать лет. Тридцать лет в истории становления американских инди-комиксов, тридцать лет в жизни её бессменных авторов и тридцать лет в жизни их персонажей. Для Хайме Эрнандеза эта связка гораздо важнее, чем для Гилберта — Love and Rockets #1 включал первую главу бесконечного сериала Locas, истории жизни двух подруг из Южной Калифорнии, Мэгги и Хоупи, превратившейся в труд его жизни до наших дней. На протяжении всего своего рана комикс служил образцом того, что в современных околокомиксных кругах считалось классным и актуальным: абсурдистские научно-фантастические приключения первых лет, хиповый слайс будней тусовки панк-рокеров-аутсайдеров конца 80-х, экзистенциальная драма о взрослении 90-х, эксперименты с форматом в 00-е. Love Bunglers (обрамляющий сюжет последних двух томов New Stories) — один из важнейших переходных моментов между такими периодами в жизни героев серии и их создателя. Последний раз нечто сравнимое по значимости в рамках сюжета происходило в начале 90-х, в арке Wigwam Bam, ознаменовавшем конец беспечной панк-молодости и разрыв Мэгги и Хоупи, равно как и становление Хайме (начинавшего своей мега-роман на коленке в свободное время от оформления афиш для хардкор-гигов) в качестве признанного картуниста, мастера драмы и suburban romance в комиксах. В 2011 влияние Хайме простирается на весь медиум, его стиль стал иконографией поп-арта, а Locas породил волну подражаний и римейков, самый известный из которых, адаптированный под поколение манги и видеоигр, в прошлом году дорос до мажорной экранизации с многомиллионным бюджетом. Однако бедняга Мэгги, которой уже стукнуло за сорок, всё так же мечется по жизни в поисках своей семьи и не в состоянии разобраться даже с собственной сексуальностью. Эпоха требовала красивого и эффектного завершения, чем в конечно итоге и стал этот знаковый выпуск. Безусловно, одна из ключевых привлекательных сторон Love & Rockets — это те тёплые отношения и привязанность, которые Хайме воспитал у читателей в течении всего рана длиной в тысячу страниц, и для тех, кто следит за серией регулярно, эти события будут сравнимы практически с событиями из жизни их реальных друзей — те две прекрасные страницы, на которых безмолвно проносится вся история отношений Мэгги и её старого друга Рэя Ди, не будут иметь того же эффекта с теми, кто познакомился с ними впервые. Но, тем не менее, стоит помнить и другой не менее важный момент — то насколько дружелюбной для новых читателей серия была на протяжении всех этих лет. Вам действительно не нужно хорошо знать Хайме Эрнандеза, чтобы сразу оценить его мастерство в выстраивании сложных и глубоко эмоциональных историй. И более того — в этом выпуске он наглядно продемонстрировал, что даже из старых читателей можно выбить слезу одной и той же, вроде бы знакомой историей (небольшой флэшбэк Return to Me), лишь слегка поменяв стиль и ракурс её подачи. Он настолько хороший картунист. Последний том Love & Rockets решительно закрыл эпоху. Кто-то даже считает, что он положил конец всему сериалу в целом и уже наделал шуму во всех серьёзных связанных с комиксами СМИ. Вы серьёзно не сделаете себе никакого одолжения, если предпочтете узнать об этом из вторых уст, этот комикс — воплощение искусства графического сторителлинга на своём пике, это предсказуемо один из самых важных комиксов в этом году, он полностью оправдывает возлагавшиеся на него ожидания, как и своё метафорическое название: it's Love & Rockets, it's not just about Love, it is Love.

---

Что думает plane_v:

Чуть не сгорев от чернейшего пламени зависти к коллеге Ессу, которому выпал шанс написать про историю от Хайме, оказавшуюся еще прекраснее и волшебнее, чем я ожидал, у меня были опасения за то, что буквы про комиксы Гилберта, как это часто бывает с его поздними работами, придется из себя доить. К счастью, даже более хитрый из братьев сумел приятно удивить – хотя бы тем, что вышел из полностью понятной одному ему комфортной зоны. В последние годы Бето рисует в основном про Фритц – странного и не очень, на первый взгляд, интересного персонажа. У вас наверняка есть друг, который, если его спросить про женский идеал, начнет описание с груди, не стесняясь в фантазии по поводу размеров, а уж затем начнет строить вокруг монументальных сисек все остальное тело и личность – доступную, податливую и умеренно безмозглую. Вот это и есть Фритц. Истории с Фритц и её сестрами - это Гилберт без тормозов: голая правда, мотивации и стремления на поверхности, выкрученная до пародийного уровня драма – мир глазами циника. От цинизма идет и увлечение Гилбертом рисовать B-movies с Фритц в главной роли; дурно снятые, но зверски искренние картины низких жанров - тот еще материал для размышлений о душевной пустоте людей. Которые, тем не менее, приходится проводить читателю. В отличие от брата, умело конструирующего человеческую драму, и мастерски бьющего по эмоциональным клавишам в большинстве своих комиксов, Бето скрывает трагедии героев в своих недавних работах за жанровым или просто дурновкусным шумом, производя на непосвященных впечатление шутника, не знающего, когда остановиться. Он мог бы подружиться с фон Триером. (Однако клеймить Бето беспросветным циником и порнографом, а Хайме – оптимистом, рисующим милых женщин, неправильно, они очень заметно влияют друг на друга и, честно говоря, со своими героями Хайме тоже может поступать крайне злобно.) Vampire King, очередной би-муви в форме комикса, не идет против установленных для себя картунистом канонов анти-драмы: женщины вопят и в голос страдают, карикатурные мужчины не пытаются быть большим, чем идиотами, насилие включается только ради насилия, и поставлено нарочито плохо. В прошлом томе New Stories такая же фильма про исследователей, разрушивших половыми связями мирное племя мохнатых гуманоидов, удивительно тематически дополнила Browntown Хайме, рассказывая про секс, вспышки насилия и жестокость человека к себе подобным в отстраненном формате. Так и здесь: вампиры, приходящие к двум соседям, вроде бы, как и положено вампирам в vampire fiction, воплощают жестокую романтику, но на деле превращение двух героев в вампиров уравнивается с посвящением себя другому человеку – о необходимости чего в жизни каждого трубит в своих историях в этом томе Хайме. И ставится вопрос о такой может и некрасивой, но постоянной любви, по-жанровому ультимативно, показывая блуждающим в беспорядочной романтике героям L&R, что важно, а что мелочно и бренно. За такую версию “Сумерек” можно и поболеть. Сюрприз скрыт во второй истории – and then reality kicks in, где уже постаревшая Фритц болтает со старым другом (или любовником? Для нее это обычно равнозначно). Болтает! Просто болтает! Никакого стерильного секса без страсти через панель, никакого телячьего взгляда в пустоту, чем был заполнен до отказа лихорадочный High Soft Lisp, это без дураков человеческий комикс про Фритц. И чтобы оценить эту простую человеческую искренность, было просто необходимо пройти через вакханалию цинично отрешенных историй, которыми Бето кормил после паломарских комиксов – точно так же, как эффект от финала Хайме многократно сильнее для каждого, кто видел ту карусель, по которой он катал своих героев. Подобно супергерою, собравшему свой shit together к третьему акту, Гилберт сделал легкий рывок и подтвердил квалификацию суперписателя – простой диалог в “and then reality kicks in” - один из самых живых, что я видел в комиксах, пусть даже он идет на пониженной громкости. Уставшая Фритц с улыбкой изрекает мнимую надежду на будущее и явно намекает на то, что настоящее для нее более чем печально. Её друг кое-как парирует и осторожно пытается разбудить в ней интерес к себе. Искренность совершенно другого толка, чем циничное требование “сисечной правды”, правда, понятная без умения снимать защитные барьеры. Такими изящными комиксы Бето не были давно, как не были и такими мастерски сделанными – даже в собственных минималистских рамках ему удается использовать в своих целях и мимику, и жесты, и движения своих нарисованных персонажей, играя с ними так же изящно, как и со словами. Этот комикс, даже будучи под огромной тенью того, что натворил под той же обложкой брат, должен моментально успокоить всех давних читателей, кто ставил таланты Гилберта под сомнение, и дать ключ к его работам тем, кого они до этого отпугивали. Какими бы жестокими и отстраненными не были люди, одна-единственная дружеская исповедь способна создать для них контекст, вне которого уже не получится их воспринимать. Почему бы не принимать авторов так же? Если уж кто и достоин того, чтобы быть друзьями для читателя, так это Лос Броз. Они никогда не бросят.

---