Мы на «Спайдермедии» любим погружаться в историю комиксов. Историю, напрямую связанную с важнейшими героями произведений — она ими вершится. В этом году исполнилось 75 лет одному из самых известных комикс-персонажей, Чудо-Женщине. А в следующем году у нее появится первый сольный фильм. Сразу два прекрасных повода рассказать о том, какой большой путь прошла героиня и какое огромное влияние оказала на весь комикс-медиум.
Сегодня в рамках празднования юбилея «Медии» Ольга Щербинина открывает большой цикл статей, посвященный принцессе амазонок.
С идеей написать о Чудо-Женщине я носилась по меньшей мере год. Однако объем информации оказался настолько велик, а времени (после того как меня попросили соорудить что-то к юбилею сайта) так мало, что успеть подготовить достойный путеводитель по миру героини не представлялось возможным. Поэтому решено: быть циклу статей. А сегодня — присказка, не сказка, сказка будет впереди.
Чудо-Женщина — узнаваемая фигура, икона феминизма, ролевая модель для многих и самая известная супергероиня в жанре, в котором властвуют мужчины. В этом году персонаж отметил 75-летие, однако у людей до сих пор сохраняются очень общие представления о Чудо-Женщине, приправленные расплывчатым пониманием термина «феминизм». В последние несколько лет положение персонажа в медиа несколько улучшилось: блестящее появление в отвратительном фильме, сольная картина в будущем, несколько комиксов, дружно взявшихся переосмыслять ориджин героини. Однако если копнуть глубже, все не так уж радостно: сомнительное (при всем уважении) назначение Грега Ракки на пост автора «перерожденного» онгоинга; спорная «Земля-1» Гранта Моррисона и Яника Пакетта, практически незамеченная широкой публикой «Настоящая амазонка» Джилл Томпсон, неожиданное закрытие отличной серии The Legend of Wonder Woman, дурацкая ситуация с ООН. При внешнем благополучии есть о чем волноваться, но об этом потом. Сегодня мы поговорим о делах минувших — самом начале истории Чудо-Женщины.
Начало комикс-индустрии в Америке не было чем-то экстраординарным: главной целью издательств являлось желание сохранить и расширить аудиторию. В начале 1930-х они начали перепечатывать газетные стрипы в журналах. Одним из таких издательств было National Allied Publications, основанное в 1934 году Малколмом Уиллером-Николсоном. Дебютной серией стала New Fun (февраль 1935 года) — первый комикс, содержащий полностью оригинальный материал, большую часть которого написал сам Николсон. В декабре 1935-го начала выходить серия New Comics, но на третью — Detective Comics — денег уже не хватало, поэтому издатель обратился за помощью к Гарри Доненфельду, главе Independent News Company. Он был тертым калачом, когда-то имевшим дело с мафией, и публиковал плохонькие палп-журналы эротического содержания.
Партнерство привело к созданию Detective Comics Inc., владельцами которой значились Уиллер-Николсон и Джек Лейбовиц, бухгалтер Доненфельда. Сама серия Detective Comics увидела свет в марте 1937 года. Вскоре компании слились и получили название National Comics Publications, Inc., а затем Доненфельд выжил Уиллера-Николсона (в том числе из-за его долгов). После этого Detective Comics Inc. приобрела остатки National Allied и начала сотрудничество с All-American Publication Макса Гейнса и того же Лейбовица. Несмотря на всю эту путанницу, компании умудрялись мирно сосуществовать, были известны как DC Comics и печатали на обложках соответствующий логотип задолго до официальной регистрации этого названия. Detective Comics были успешны, но именно появление новой линейки Action Comics навсегда изменило индустрию и дало старт так называемому «Золотому веку комиксов».
В начале 30-х два молодых человека предлагали свои истории каждому издателю, которого могли найти. Сценарист Джерри Сигел и художник Джо Шустер опубликовали несколько работ, но главную их задумку отклоняли пять лет, пока редактор Вин Салливан в 1938 году не взялся искать главную историю для первого выпуска Action Comics и не наткнулся на их питч. Он нанял Сигела и Шустера, Action Comics #1 вышел в июне того же год и представил миру Супермена. Невероятный успех персонажа заставил всех издателей желать подобного героя, но National Comics опять всех победила, в мае 1939 года в Detective Comics #27 представив Бэтмена Билла Фингера и Боба Кейна. В феврале 1940 уже в другом издательстве появился Капитан Марвел, в марте 1941-го в еще одном — Капитан Америка. Супергеройская мания продолжалась, и новые персонажи появлялись, как грибы после дождя.
Уильям Моултон Марстон сильно выбивался из рядов комикс-сценаристов того времени. Большинство авторов Золотого века были молодыми людьми, которые трудились в надежде сделать комиксы своей «настоящей» работой. Джерри Сигелу было 23 года на момент выхода первого Action Comics, Биллу Фингеру — 25, когда появился Detective Comics #27. Когда Чудо-Женщина дебютировала в All Star Comics #8, Марстону уже исполнилось 48. И у него как раз работа была — даже несколько. Выпускник Гарварда (докторская степень по психологии в том числе), он преподавал в нескольких университетах, писал книги и статьи в журналы, консультировал голливудских киношников. Например, Universal Studios нанимала его для предварительного просмотра эмоциональных сцен фильмов, что сделало его новатором в области тестирований аудитории и внутренним студийным цензором (это пригодилось Марстону позже).
Самую большую известность до Чудо-Женщины ему принесла работа над детектором лжи, основанная на изучении артериального давления, и теория DISC (четырехсекторная модель для исследования поведения людей в окружающей их среде), которая до сих пор широко используется. Марстон полагал, что люди выбирают свое поведение вдоль двух осей, по отношению к которым они либо активны, либо пассивны, что зависит от восприятия его или ее окружения, либо с точки зрения доброжелательного, либо с точки зрения враждебного. Все его работы были объединены общей темой: нераскрытый потенциал женщин. Всего через несколько лет после того, как они завоевали право голоса, ученый заявил, что на самом деле женщины психологически превосходят мужчин. После окончания первой волны феминизма, во время которой суфражистки добились получения права голоса (в США это произошло в 1920 году), сложилась двойственная ситуция. Многие еще годами боролись за право получить полное гражданство, но гораздо больше расслабились, довольствуясь тем, что было. Однако уже в 1937 году Марстон заявил, что в течение сотни лет женщины получат и политическую, и экономическую власть в стране.
Такое высокое мнение выработалось у Марстона благодаря окружавшим его дамам. Он жил в полигамных отношениях с двумя женщинами: законной супругой Элизабет Холлоуэй Марстон и своей бывшей студенткой Олив Бирн. Обе они были воплощением свободомыслия тех дней. Элизабет получила степень бакалавра в Mount Holyoke College (один из «Семи сестер» — ассоциации наиболее престижных женских колледжей на восточном побережье США), магистра по психологии, изучала юриспруденцию (причем без материальной поддержки отца), работала вместе с мужем, писала, преподавала и не перестала делать это даже после рождения детей, что по тем временам было очень... современно. Хотя Элизабет и не упоминается в качестве соавтора в ранних работах мужа, исследователи и напрямую, и косвенно упоминают о ее заслуге в его исследованиях лжи. Олив также имела хорошее образование и была близка к движению по конролю над рождаемостью. Ее мать открыла первую клинику планирования семьи в Штатах, а тетка Маргарет Сэнгер была основательницей «Американской лиги контроля над рождаемостью», и якобы тоже являлась одним из источников вдохновения для писателя. Марстон видел, что женщины в его жизни достигли больших высот, и был уверен, что каждая может этого добиться, если представится шанс.
Марстон в центре, в белой блузке Олив, справа внизу Элизабет. От каждой из женщин у него было по два ребенка.
В 1940 году Марстон опубликовал статью Don’t Laugh at the Comics, которая заинтересовала Макса Гейнса. В тексте говорилось о растущей популярности комиксов, отмечались заслуги Гейнса в развитии Супермена, но была и критика. Психолог считал, что главное преступление комиксов — «леденящая кровь маскулинность». Издатель нанял ученого в качестве советника, так как в это время активные родители и учителя были обеспокоены содержимым комиксов. По их мнению, они были слишком жестоки и отвлекали детей от чтения «настоящих» книг. Сотрудничать с психологами было распространенной практикой (см. историю про Universal), их просили обозревать и одобрять книги. А чтобы как-то разрешить ситуацию с засильем тестостерона, Марстон предложил редактору All-American Шелдону Майеру альтернативу для юных читателей — женщину-героя, одинаково состоятельную в обеих ипостасях (и женщины, и героя). Сценарист назвал ее Suprema the Wonder Woman (спасибо, что вовремя сократили), а писал ее под псевдонимом Charles Moulton — комбинации своего и Гейнса вторых имен.
Справа налево: Уильям Марстон, Гарри Джордж Питер, Шелдон Майер, Макс Гейнс (1942 год).
Гарри Джордж Питер рисовал практически все ранние истории о Чудо-Женщине в трех сериях: Comic Cavalcade, Sensation Comics и Wonder Woman — пока смерть не разлучила их в 1958 году. О художнике известно не так много, но почти два десятка лет работы над персонажем явно показывают, что он как минимум не противился передовым идеям Марстона. Уникальный стиль Питера отличался от того, что делали его юные коллеги в DC Comics (ему на момент создания героини был 61 год, художникам «Супермена» и «Бэтмена», когда дебитировали их персонажи, по 23). До «Чудо-Женщины» Питер работал картунистом в юмористических журналах, рисовал стрипы и отличался старомодной в хорошем смысле техникой. Молодые художники супергероики сексуализировали женщин, рисовали им несуразные лица и непропорциональные тела. Питер же не увлекался подобным, и именно благодаря этому, когда Чудо-Женщина дебютировала в комиксах, она не была похожа ни на одну героиню.
Первый набросок с изображением новой героини
И хотя Марстон и Питер были основным движущими силами серий, есть и несколько женщин, имена которых стоит упомянуть в связи с историей персонажа. Тогда дамы были редкостью в комикс-индустрии, но вера Марстона в превосходство женщин не знала границ и перешла в практическое русло. Спутницы жизни сценариста, о которых говорилось выше, сыграли тут ключевую роль. Писатель не только восхищался их достижениями, но и черпал идеи из непосредственного общения и наблюдения за ними. Когда Марстон задумал героя, которого будет мотивировать любовь, а не жестокость, Элизабет настояла на том, что это должна быть женщина: «Давай, пусть будет Супервуман, там слишком много мужчин». Олив же обычно отмечают как вдохновительницу образа персонажа — она любила массивные металлические браслеты. Некоторые источники говорят, что она носила их как символ союза с Марстоном.
В 1942 году, когда Чудо-Женщина получила именной онгоинг, она сделала это с редактором Элис Марбл — известной теннисисткой, вышедшей на пенсию. Несмотря на то, что эта должность была больше для галочки (но в первом номере ее торжественно представили), она, задолго до того, как что-то подобное появилось в других комиксах, создала фичеры Wonder Women of History, в которых рассказывалось о реальных исторических фигурах — женских, конечно (Wonder Woman #2-57).
Страницы из Wonder Woman #1 и #2 соответственно.
Дороти Рубичек была еще одним редактором серии. В отличие от Марбл она поднялась по карьерной лестнице самостоятельно и стала первой женщиной-помощником редактора в главном офисе издательства. Наряду с обычной работой она по поручению Макса Гейнса разбиралась с надзирающими органами из-за содержания некоторых комиксов. Некоторые источники говорят, что Рубичек написала несколько историй о героине в начале 40-х, но подтверждения этому нет. Тем не менее, на тот момент она играла одну из ключевых ролей в All-American.
Хотя информация про сценарную работу Рубичек сомнительна, существовала женщина, которая определенно писала истории про принцессу амазонок. Джойc Мёрчисон была бывшей студенткой и ассистентом Марстона с 1944 года до его смерти в 1947-м. Когда у него обнаружили рак, она помогала ему писать комиксы и даже сама создала несколько сценариев. Тогда это никак не отметили, но сейчас ее имя указано в репринтах оригинальных историй. Мёрчисон официально известна как первая сценаристка Wonder Woman.
Питер считается единственным художником раннего периода, но он работал в студии не один. Он отвечал за раскадровку и главных персонажей, а другие помогали ему с задниками и второстепенными героями. В команде было несколько женщин, но известно только одно имя: Хелен Шпенс. Леттерером нескольких номеров выступила невестка Марстона Луис.
Чтобы бросить спокойную жизнь и начать бороться со злодеями, нужна нехилая мотивация. И для большинства героев триггерами послужили трагические события, произошедшие в их жизнях. Супермен — последний представитель своей расы, стал на путь геройства после кончины приемных родителей. Родителей же Брюса Уэйна и вовсе убили на его глазах. Мать и отца Стива Роджерса не упоминают, но сам он был слабаком, комплексовавшим из-за своей неспособности защищать родину и подписавшимся на сомнительный эксперимент, Капитан Марвел — еще один сирота. Шок от потери оставляет след в сердцах героев и весь их образ жизни — способ справиться с чувствами, связанными с трагическими событиями. Потеря — сама суть супергероев Золотого века, которые не могут вернуть свои семьи, но могут защитить семьи других.
Но Чудо-Женщину мотивировало совсем другое чувство — любовь. Ее история начинается в декабре 1941 года в All Star Comics #8, когда бравый американский пилот Стив Тревор разбивается на Райском острове амазонок. Принцесса Диана спасла (и немедленно влюбилась в) Тревора, но присутствие мужчин было запрещено, и богини-покровительницы амазонок велели доставить капитана в Америку. Разумеется, эту честь на турнире заслужила Диана, получившая от матери костюм и отправившаяся в «мужской мир». Там она подкупила медсестру Диану Принс, чтобы получить ее личность и профессию и стать тайным покровителем своего возлюбленного Тревора. Львиная доля первых приключений Чудо-Женщины — спасение его из всяческих передряг, а заодно борьба с нацизмом — время было такое. Диана становится секретарем и «ангелом» капитана, как говорит сам Стив. А если отвлечься от геройской стороны вопроса, можно отметить и ее обычную жизнь, что даже чуть важнее в историческом контексте: мисс Принс вела независимую жизнь и строила карьеру не в условной бакалейной лавке какого-то родственника, а в военной организации. Да, все еще необычно по тем временам.
Несмотря на то, что комиксы про Чудо-Женщину были забавой для детей, Марстон не упускал возможности развить в них свои психологические теории. Редактор говорил, что он пишет феминистический комикс, но не для женщин, а для мужчин. Вероятно, таким образом он пытался вживить свои идеи в головы мальчиков и юношей. Сценарист отмечал: «Эти простые и яркие истории удовлетворяют те желания, которые обычная жизнь пресекает. Супермен и армия похожих на него мужских персонажей преследуют одну цель: быть сильнее и могущественнее других. Чудо-Женщина удовлетворяет подсознание».
Но будем откровенны: истории Марстона были не без изъяна. Матриархат представлялся тем же неравным сообществом, которого сценарист так чурался, только наоборот, он отрицал самую идею того, что женщин может развратить власть/деньги/что угодно так же, как и мужчин. Несмотря на то, что идея главенства представительниц слабого, как тогда считалось, пола была очень редкой и необычной, его гендерная концепция опиралась на обобщения. Марстон слепо идеализировал женщин, а также сексуализировал их силу, не чураясь добавлять нотки фетишизма (про мотивы связывания в «Чудо-Женщине» можно написать отдельную статью), которые, если уж на то пошло, больше характеризовали его самого, чем персонажа.
Однако комиксы все-таки не учебник психологии. Жанр, полностью построенный на идеализации персонажей, принял героиню Марстона на ура. У нее тогдашней, возможно, и были некоторые проблемы, но серии работали как чистое супергеройское развлечение, журналы продавались миллионами копий, а историями про Чудо-Женщину зачитывались и мальчики, и девочки.
Продолжение следует....
