Мир графических историй живет своей жизнью, причем не только в Америке. В наших весях тоже загораются новые звезды, авторы растут над собой, происходят творческие коллаборации и устраиваются безумные независимые фестивали движимые концентрированным энтузиазмом. Эти процессы наверняка станут интересным полем для исследования, заняться которым предстоит людям, увлекающимся Cultural studies или просто желающим отдать свою душу демону журналистики. Я здесь не для этого, а просто хочу рассказать вам про интересный комикс — «Включая ее имя и лицо».
Человеку с широкой эрудицией имена авторов этой истории могут показаться знакомыми. Ольга Ковалева и Никита Лаврецкий уже известны в узких кругах любителей актуального кино, к которым я не отношусь (обычно я смотрю старье, даже подкаст про это завел). Я бы хотел сказать, что мой пробел в образовании помог мне рассмотреть комикс объективно, но сам материал настолько личный, что было сложно ему сопротивляться. Собственно, об этом и пойдет речь.
Все же мы помним, когда вышла 381-ая глава «Наруто»? Ну, привет, 2007-ой год, вот мы и встретились снова. Именно в этот период главный герой, обычный (nota bene!) минский школьник Леша проходит через муки взросления. Где-то в том же городе рос и ваш покорный слуга, автор этой статьи. И о чем он никогда не мог подумать, что именно этот период странного субкультурного бурления кто-то решит запечатлеть в формате графической истории. Да еще и покажет все именно настолько странно и неловко, как оно засело в памяти. Эх, как же произошло, жизнь опять, словно белый лист... Мда, чтобы моя речь не превратилась в бессвязное старческое брюзжание, мне лучше двигаться по порядку.
Место действия — Минск. Но, это физически. Метафизически, место действия — это аниме-форум anibel, на котором сформировалась тусовка под кодовым названием «Кампай». Об этом я знаю не потому, что пару лет назад выкинул тысячу DVD-болванок, на которых хранились японские мультики. Об этом я знаю потому, что не знать об этом живя в городе Минске было фактически невозможно. Эти люди устраивали что-то вроде сборищ — это называлось «сходка», и эти «сходки» стали так популярны, что их посещали даже те, кто не сидел на форуме. Не я конечно, я слушал японский грайндкор и готовился к поступлению в ПТУ на слесаря. Но мероприятия были массовые и собирали так много людей, что слухи о них распространялись широко. Теперь о них узнает и российский читатель независимых комиксов. И тут, на мой взгляд, происходит самое интересное.
Не знаю, у многих ли было такое чувство при чтении «Скотта Пилигрима», но оно точно было у меня. Чувство, что комикс отличный, но язык на котором он говорит не всегда мне понятен. Не буквально, конечно. И даже не в плане культурных отсылок. Скорее речь о богемном окружении, в котором вертелся Скотт, и с которым я бы не решился сравнивать даже ту, знакомую мне, локальную панк-тусовку. Так вот, когда я читал «Включая ее имя и лицо», то порой вычитывал смысл вопреки желанию.
Вот обнимашки. Одни, неловко-чувственные, вторые — дружеские. Учует эту разницу канадец? Да кто ж их, канадцев, разберет! Но, ладно. Жестикуляция, язык хоть сколько-то универсальный. А вот когда речь в комиксе заходит о локальных событиях, то картинка сразу всплывает в памяти и от увиденного хочется стыдливо зажмуриться. Очень интересно, как это все прочтет не минчанин, но подозреваю, что как и в случае со «Скоттом Пилигримом», главное он не упустит — характер героя.
И раз уж речь идет о герое, то очевидно, что мое сравнение с шеститомником О’Мэлли не совсем удачно. Общее настроение и стилистика скорее заставляют вспомнить комиксы Крэйга Томпсона или Бекдель, хотя и тут есть большая разница. В автобиографических историях упомянутых авторов, личный опыт выступает поводом рассказать о каких-то фундаментальных социальных проблемах. Художественный комикс о школьнике и первой любви не ставит таких амбициозных целей. Амбициозных целей не ставит и главный герой, наслаждающийся тихим дрейфом в потоке жизни.
Леша — это тургеневский юноша, из которого выкачали весь драматизм. Он неловкий, сомневается в себе, его тяга к обыденному порой приобретает нигилистические черты. На «сходке» он замечает Ангелину, имя которой не такой буквальный намек читателю, как настоящее явление ангела в «Скульпторе» Макклауда, но тоже не оставляет главному герою шансов уйти не влюбленным.
Что делает нормальный парень подросткового возраста, когда встречает интересную ему девушку? Я знаю ответ на этот вопрос, потому что до сих пор в таком возрасте нахожусь — он начинает усиленно мечтать. Он конструирует ее образ по обрывкам полученных сведений, безосновательно делая вывод о том, что ей нравится, что ей не нравится и какое славное будущее их ждет. Таким мечтаниям придается и Леша, забирая созданный образ Ангелины с собой, во внутреннюю эмиграцию. Простите за спойлеры, но я думаю, что о том, что ждет его на любовном поприще, уже можно догадаться.
Но это ладно. Тех, на душе у кого не осталась пара шрамов после бурных лет молодости, можно по пальцем пересчитать. В случае с этим комиксом интереснее даже не что, а как переживает главный герой. И тут всплывает та черта, которая и подкупила меня лично. История крутится вокруг постоянной рефлексии Леши... и тишины. Тихо тают дни юности на фоне минских пейзажей. Хотя действие происходит в настоящем, чувствуется налет ностальгии. И получается такая крайне интровертная история, которой веришь. А когда веришь, то и сопереживаешь.
Про издание пока ничего сказать невозможно, так как книга еще в печати. Но ответственность за выпуск взяла на себя «Бумкнига», посему, любые беспокойства касательно этого вопроса будут излишни. Для тех, кого заинтриговало описание — на сайте издательства уже открыт предзаказ.
Я не буду говорить, что таких комиксов русскоязычные авторы еще не делали. Бывало разное. Но у нас все еще чувствуется ощутимый недостаток хорошего не мейнстрима. Такого, который бы преследовал простую цель — рассказать интересную историю. Не концептуальные эксперименты, не моральные уроки — историю, желательно интересную. Для этого даже не нужно уходить во что-то жанровое, что доказывает комикс «Включая ее имя и лицо». А вот сохранить искренность нужно. И даже важно.
